Во время ознакомления с некоторыми биографиями ведьм не всегда получается определить: злу они служили или добру. Их истории становятся тем известнее, чем трагичнее или, наоборот, загадочнее сложилась их судьба.
О колдуньях, которые жили непримечательной жизнью и не наследили в истории громкими делами, осталось очень мало информации, что осложняет задачу историков и других учёных. Все факты о таких ведьмах приходится собирать и анализировать по крупицам. А некоторые из них оставляют память о себе не только в тех городках, где они жили, но даже служат поводом для ежегодных упоминаний по всей стране.
Именно так случилось с Лицией Ковач – венгерской ведьмой, в честь которой в Венгрии 13 декабря проходят ежегодные празднества. Некоторые считают её святой, но большинство венгров до сих пор уверено, что Луция была настоящей фурией и колдуньей.
Праведность
Почти во всём мире бытует мнение, что ведьмы не могут зайти в церковь, потому что там им сразу становится очень плохо. Венгры издревле считали иначе, и мать Луцы – потомственная ведьма, которую боялся и уважал весь Пешт – исторический центр нынешнего Будапешта, была лучшим тому подтверждением. Несмотря на то, что горожане чаще всего обращались к ней за наведением порчи на соседских животных, и чтобы приворожить богатого жениха, она каждое воскресенье исправно посещала ближайший католический собор. Делала она это в любую погоду, даже тогда, когда крепко заболевала.
У ведьмы росла дочь – юная девушка Луца, которая была любимицей матери, и во всём ей помогала. Везде они были вместе, все дела по дому и хозяйству вели сообща, но вот только в церковь мать всегда приходила одна. Соседи давно подметили эту подозрительную деталь, и вряд ли им это нравилось. В стране, пропитанной глубоким католицизмом, это воспринималось чуть ли не оскорблением общества.
Тем более странно это было из-за того, что по дороге на городской рынок или по своим делам Луца постоянно бормотала какие-то странные «молитвы» на чужом языке. Такие же заговоры произносила она и в то время, когда вечером застали её на берегу Дуная местные жители. Она стояла над костром, держа над головой в одной руке нож, а во второй – курицу с перерезанным горлом.
Вид юной девушки, стоящей в темноте с ножом у огня и произносящей непонятные заклятия, так напугал людей, что они сбежали. Но на следующее утро к её матери пришла городская общественность, которая требовала уехать обеих из города, потому что дочь, по их мнению, была гораздо более страшной ведьмой, чем её мать, не угрожающая спокойствию городской жизни.
Переезд никак не входил в их планы, поэтому мать решила взять с собой дочь в церковь, чтобы смягчить гнев людей. Церковь находилась в самом центре Пешта и в воскресенье туда стекалось всё население города. Поэтому свидетелями того, что произошло дальше, стали все горожане.
Страх икон
Рассказы о том, что произошло после того, как Луция вошла в собор, долго передавали в народе из уст в уста. В закрытом помещении вдруг подул сильный ветер, который затушил все свечи. Воцарилась кромешная тьма. После того, как свечи вновь зажгли, ветер подул с новой силой. В непроглядной темноте Луция начала громко распевать свои заклятия, что привело людей в неописуемый ужас. Женщины начали кричать, а дети громко плакали. В церкви началась толчея: все хотели выбежать из собора.
Кто-то крикнул, что Луцу нужно быстро выгнать из церкви, но — странное дело – её заклятия раздавались в тёмном соборе отовсюду сразу, они наполнили каждый уголок зала, и определить, где находится ведьма, было невозможно.
После того, как свет зажгли, странные заклинания умолкли, а перепуганные люди увидели, что все иконы в церкви разорваны. Лицию в помещении так и не обнаружили.
Неудачная казнь
Схватили ведьму уже дома, где она спокойно и невозмутимо ждала своих тюремщиков. Её забрали в городской чертог, где через несколько дней произошёл суд. Колдунье присудили смерть через сжигание на костре.
Казнь была назначена на 13 декабря, которое и станет впоследствии днём памяти Луцы. К месту сжигания её должны были везти на повозке для узников, но волы, впряжённые в повозку, как не старались, не смогли сдвинуть её с места. Это вызвало замешательство. Посовещавшись, палачи приказали идти ведьме пешком.
Путь был не близкий, и все горожане могли смотреть, как нерадивую ведьму в оковах ведут через весь город на плаху. Одна женщина бросила в Луцию камень, после чего страшно вскрикнула и умерла на месте. После этого толпа не осмеливалась причинять колдунье физическую боль, но сердца людей ожесточились ещё больше: ужасные проклятия сопровождали её до самого места казни.
На плахе её тело смазали дёгтем, привязали к деревянному шесту, расположенному в центре огромного кострища, и подожгли огонь. Но пламя не разгоралось даже после того, как туда вылили несколько баллонов масла. Потом ведьма начала смеяться, и по мере того, как смех её становился громче, пламя угасало.
Палачи были растерянны. Кто-то предложил перерезать ей горло, но смельчаков, готовых сделать это, не нашлось. После этого Луцию решили утопить. Связанную по рукам и ногам, её сбросили в Дунай с высокого каменного моста. Тело стремительно полетело вниз, но звука удара о воду так и не раздалось. Ведьма просто исчезла в полёте!
Перепуганные горожане быстро разбежались по домам, в каждом доме слышался скрежет закрывающихся замков и молитвы до самого утра.
Отголоски казни
Любые данные о Луции, которые были бы хотя бы косвенно подтверждены фактами, на этом заканчиваются. Но молва гласит, что с тех пор ежегодно над Пештом в день казни летала огненная фигура, произносящая непонятные заклятия. Кого заставала она за злыми деяниями, те сразу же получали возмездие: на их телах появлялись непонятные раны, люди болели или теряли всё поголовье скота. Но чаще всего их дома съедали огромные пожары.
А люди добропорядочные и сердечные в этот день, наоборот, могли получить внезапную прибыль, хорошее известие или дорогую находку.
С годами страх забылся, а память о Луце жила, поэтому несколько столетий во всей Варшаве 13 декабря, пытаясь задобрить ведьму, люди отмечали День венгерской Луции. Возле моста, где она пропала, ежегодно разводили костры. Некоторые поговаривали, будто иногда она появлялась вдалеке от огней, поэтому никто не мог рассмотреть лица. Только блики отбивались в шикарных вьющихся волосах смеющейся женщины.
Что в этой истории правда, а что выдумка – неизвестно. Но улица в Будапеште, на которой жили в XIX веке Ковачи, до сих пор носит одноимённое название, а прилегающая к центральной площади аллея именуется аллеей Луцы.